КАЗАКИ

Станица Каргальская. «Гуси».

Пришла зима. Добралась злодейка до Донской Области. Выпал первый глубокий снег.Накрылась им степь, все одно, что белым одеялом, уснула до весны.

Снились ей разные сны – о детях её, зипунных витязях, о диких кочевниках; грезила она о славе былой и настоящей,видела исполнение своих заветных грез и таила в себе великие силы для весны – отряхнуться от снегов, умыться дождями, осушиться ветрами, украситься ковылем и накормить своих сыновей, казаков донских.

Каргальская станица бела от снега. На станичном Правлении – тоже снег. Протоптана стежка к крыльцу и по той же стежке пришел в Правление казак – Сидор Зиновьевич Пономарев – сторож «Общественных Хлебных Магазинов», с гусыней под мышкой.Вошел в Присутствие и доложил атаману:

– Принес, господин атаман, вот, гусыню приблудную. Целый месяц, окаянная, около магазинов околачивается. И чего ей надо, неизвестно, и чья будет – тоже… Што прикажете?

– Что ж… Прийдет помощник, поговорим… Может, прийдется продать… А ты обожди в «казачьей».Сидор Зиновьевич прошел в «казачью». А там, конечно, поднялся сейчас же смех и гогот:– Тю-у, смеются, – гусыню в «казачью» принес…

Чтобы не держать ее на руках (неловко как-то, да и гусыня бьется и пакостит), пустил ее Пономарев в комнату, рядом находящуюся с «казачьей». Отряхнулся и заметил, что дверь в ту комнату не хорошо закрывается и гусыня может выйти, накинул висевший тут же замок и замкнул ее. Комната же, в которой обосновалась гусыня, носила название «станичная тюгулевка» и месяц тому назад умер в ней один пересыльный арестант – поэтому в станицу приехал судебный следователь осмотреть помещение и сделать акт, не было ли в чем вины станичного Правления и в каком виде, вообще, помещение содержится. Следователь оказался требовательным человеком. Вошел в Правление, стал расспрашивать, наводить справки, щуриться и недоверчиво качать головой – «Врите, мол, врите! Старого воробья на мякине не проведешь, хоть вы и казаки…». Засуетились в Правлении, забегали… Забыли все про гусыню, – до неё ли? А атаман и помощник так и совсем не знали, что она в тюгулевке.

– Могу ли я осмотреть арестантскую? – Тюгуль? Арестантскую? Как же! Пожалуйте! Отомкнули ее – и, не успели войти, навстречу ковыляет довольная свободой гусыня!

– По какому праву, – закричал следователь, – арестовали гусыню? Все молчали.Следователь составил протокол: «Станичная тюрьма была заперта. Сняв замок и войдя внутрь, нашел там арестованную гусыню. Постановления же об её аресте от станичного Атамана не было…»

Окружной Атаман, ознакомившись с протоколом, приказал:

– Арестовать Каргальского станичного Атамана за содержание в станичной тюгулевке гусыни, без должного постановления и без объявления ей о причинах ея ареста, на десять суток при Окружном. Управлении. Предупредить, что в будущем, если повторится подобный случай, он будет вынужден донести Войсковому Наказному Атаману…Узнав об этом случае, соседи стали дразнить каргальцев «гусыней», «гусями»,а на снегу долго еще виднелись у Правления гусиные следы – три пальца с перепонками.Отсидел за них станичный Атаман нежданно-негаданно…

Источник : Г. И. Коваленко. «Прозвища казаков донских и кубанских станиц. Казачья жизнь»